Отправлено: 19.10.07 22:20. Заголовок: Всё, что не стихи - проза!
В подарок Бульбе, а также с мыслью о ему подобных открываю ветвь прозотворчества, чтоб люди в случае прозаических озарений не мучились - куда бы это деть, чтобы не схлопотать от админов и разных там модераторов.
Отправлено: 14.05.10 22:54. Заголовок: Тоже о будущем, но ч..
Тоже о будущем, но чуть с другого боку
[center]ВОСПОМИНАНИЯ[/center] [center](как бы фантастика)[/center]
[justify] День был тёплый и солнечный. В городском парке весело били нефтяные фонтанчики, тихо шелестели пластиковые листочки искусственных деревьев, и плавно и величаво несла свои воды река, распространяя свежий и приятный аромат не то ацетона, не то аммиака. Отдыхающие, одетые в серебристые квазиэластоновые костюмы, сновали в воздухе на антигравитационных циновках, уставившись в экраны голографических мобильников. Третье тысячелетие было в разгаре...
У набережной стояли двое: весьма пожилой, профессорского вида седой мужчина в очках и маленький мальчик - рыжий и веснушчатый. Оба глядели на мемориальную мраморную табличку, на которой в незапамятные времена была выбита надпись: "Рыбу ловить воспрещается! За нарушение - штраф".
- Дедушка. а что такое рыба? - спросил мальчик, прочитав надпись.
- Рыба-то? - Седой мужчина задумался. - Да как бы тебе попонятней объяснить... Дело давнее - сразу и не сообразишь. Рыба - это, - дед пошарил глазами вокруг, но не найдя ничего подходящего, махнул рукой. - Вам в школе рассказывали, что дома раньше из кирпичей строили?
- Да, на уроке истории.
- Ну, вот - представь себе ма-аленький кирпичик из двух половинок. На каждой - точки: где одна, где сразу шесть, а где и вовсе пусто. Всего кирпичиков двадцать восемь. Я беру себе семь, и ты семь.
- А потом? - заинтересовался рыжий мальчик.
- А потом, значит, алгоритм такой: ставим по очереди кирпичики одноимёнными полями друг к другу. Тройка - к тройке, пятёрка - к пятёрке, пустышка - к пустышке... Не можешь выставить - пропускаешь очередь. И так до тех пор, пока у одного из нас кирпичики не кончатся.
- А при чём здесь рыба? - вспомнил вдруг мальчик.
- То, что у другого на руках осталось - это и есть рыба, внучек. [/justify]
Артур Спасибо Ваш рассказ напомнил мне любимую мной и зачитанную в детстве до дыр книгу фантастики сибирского писателя Михеева. Там были добрые роботы, светлое будущее (странно, хоть и написано в "совковом" стиле, но не говорилось, что они построили коммунизм ). И в одном из расказов девочка пыталась с клумбы сорвать искусственный цветок, а он никак не поддавался. И девочка не могла понять: как же так, вот мама рассказывала, что в детстве их рвала. Чудесно
Отправлено: 20.05.10 11:34. Заголовок: ВЕРТУШКА Я хочу рас..
[center]ВЕРТУШКА[/center]
[justify]Я хочу рассказать историю, которая случилась со мной много лет назад. Я только-только успел обжиться на свете. Сколько же мне тогда было? Безусловно. больше трёх, потому что в три года я бы ещё не воспринял всё это так глубоко, со всеми оттенками, и, вероятно, память моя не сохранила бы этот случай до сегодняшних дней. Но, с другой стороны, мне ещё не могло быть и пяти, так как я очень хорошо помню, что не умел ещё читать и носил короткие штанишки, и лишь в четыре с половиной года я научился складывать буквы в слова, а слова в целые фразы; в это же время я впервые надел брюки - настоящие длинные, чёрные, шерстяные брюки. Я носил их с красным свитером, связанным, конечно же, моей мамой, и почему-то казался сам себе похожим на паровоз, который я незадолго до этого - тоже впервые - увидел. Я делал широкие "мужские" шаги, как и подобало обладателю таких замечательных, чуть ли не матросских брюк, и, когда меня спрашивали, сколько мне лет, неизменно отвечал: "Четыре, с половиной, пятый." Именно так - через запятую, в такт шагам "Четыре, с половиной, пятый." Но это было позже, а тогда мне как раз исполнилось четыре.
Итак, мне было в то лето четыре года. Я жил на даче с бабушкой, которая через год после этого умерла и которую я почти не помню. Родители мои работали и приезжали из города только на воскресенье. Дачу мы снимали в одном из пригородов. Нет нужды называть это место: оно слишком изменилось теперь, чтобы, попав туда, можно было набрести хоть на что-нибудь, что могло бы вызвать воспоминания о том времени. Сейчас там можно увидеть такие же дома, что и в городе, и так же полно вокруг них строительного мусора, и так же уродливо торчит проволока из разрытой и высохшей земли. И так же режут слух звуки работающего бульдозера. А тогда всё было совсем по-другому. Тогда было очень тихо, и лишь иногда слышался далёкий шум проходящей электрички и мягкий, мелодичный гудок, который я так любил. Да иногда долетал какой-нибудь звук с шоссе, которое было совсем недалеко.
Совсем недалеко был и лес. Впрочем, я даже и не знаю, был ли это, собственно, лес. Вполне возможно. что это была просто роща, даже небольшая. Росли там тоненькие берёзки и клёны, ниже был кустарник и молоденькие пушистые ёлочки, которые выглядели очень весёлыми, когда на них появлялись новые светлозелёные побеги. Но, так или иначе, если даже это была и роща, то мне она казалась лесом, большим и сказочным. Бабушка иногда водила меня в этот лес - то просто погулять, то поискать земляники, которой там почти и не было-то, но ей всегда удавалось найти несколько ягод, и каждый раз я с замиранием сердца ждал, даст ли она их мне, и каждый раз, когда мои надежды сбывались, радовался - искренне и полно, как не способен радоваться уже давно. Чаще же всего мы просто ходили через этот лес к её приятельнице, жившей неподалёку. Та была совсем одинока и, видимо любила, когда бабушка приводила меня. Она тут же лезла в какой-то тёмный висячий шкафчик, где у неё было припасено для меня угощение. Мне особенно запомнился небольшой полотняный мешочек, полный зёрен мака. Они сидели и беседовали, почти не обращая на меня внимания, а я играл во что-нибудь сам с собой в той же комнате и тоже говорил что-то вслух, нисколько не стесняясь их присутствием.
Но в тот день я пошёл в лес один. Бабушка не боялась отпустить меня, потому что место, куда я отправился, находилось в двух шагах от дома и было видно из окна кухни, где она возилась с керогазом, чтобы напечь к моему приходу оладьев. К тому же я не собирался в лес в полном смысле этого слова. Мне только хотелось отойти от дома туда, где можно было побегать с вертушкой.
Вертушку эту подарила мне мама на день моего рождения. Все, конечно, знают эту игрушку. Ещё и сейчас можно иногда встретить мальчика или девочку, сжимающих в руке палку, на которой вертятся прикреплённые к ней разноцветные колпачки, сделанные из блестящей фольги. Но та моя вертушка не была такой роскошной. Колпачков было всего три, и сделаны они были из толстой глянцевой бумаги. Пожалуй, можно было бы назвать её довольно дрянной, но стоит ли оскорблять этим словом чистоту воспоминаний о детстве? К тому же подарок этот казался мне настоящим сокровищем.
Не надо забывать, что мне было всего четыре года - возраст, когда самая невзрачная общипанная лужайка таила в себе бессчётное количество секретов; тебя занимало любое, самое бесхитростное увлечение; найденный ножик со сломанным лезвием и расколотой ручкой делал счастливым на всю неделю, а обиды так легко забывались. А как лёгок был сон и как радостно пробуждение, и, просыпаясь, радовался солнышку, птичкам и жизни вообще. А каким счастьем казался приезд взрослых знакомых! Они всё знали и всё умели. Никто лучше них не мог сделать тебе свисток или лук, никто не умел так хорошо рассказать про охоту или про море, и никто не был веселее и добродушнее, чем они. И, что самое главное, не было в них никаких недостатков, которые так заметны взрослому и недоступны понятию ребёнка. И можно было тысячу раз рассказывать, как ты на целый день ходил с ними на реку, и тысячу раз показывать, как папин приятель тащил из воды "ту рыбину", и интерес к этому никогда не ослабевал, а ты сам так хотел стать большим, чтобы поступать, как большие.
Ветра в тот день не было, и вертушка не могла вертеться сама. Но разве можно ждать ветра, когда тебе четыре года, а в руках у тебя ослепительно великолепная вертушка, подаренная только вчера! Я добросовестно бегал с ней взад и вперёд и кричал, и махал рукой бабушке, чтобы и она видела, как крутятся блестящие колпачки. Я не хотел один наслаждаться своим счастьем и верил, что она получала не меньшее удовольствие, хотя и видела она плохо и вряд ли даже могла разглядеть, что там такое у меня в руке. Устав бегать, я принялся просто ходить. Я не мог отдыхать, сидя или стоя на месте. Мне нужно было так много успеть в жизни сделать!
Я почти отдохнул и собирался продолжить прерванное занятие, но моё внимание привлёк большой кузнечик. Я заметил место, куда он спланировал после высокого прыжка, и побежал туда, но наделал столько шума, что кузнечик снова прыгнул. На этот раз я приближался тише, но всё же слишком быстро. В третий раз мне тоже не хватило терпения. Но вот я начал подкрадываться со всей осторожностью, на которую я тогда был способен. Я снял с головы свою соломенную шапочку с красным козырьком и стал нагибаться, держа её наготове. Я никогда ещё не ловил кузнечиков, и не мог выбрать нужного момента. Движения мои были неловки. Я упал со своей шапочкой и, поскольку более всего был занят тем, как бы не ушибиться, то не заметил, удалось ли мне накрыть кузнечика. Пошарив под шапочкой рукой, я приподнял её. Ничего не было. Но я продолжал искать в траве.
И в этот момент на то место, где я искал, надвинулась тень. [/justify] [center](Окончание следует)[/center]
[justify]В первое мгновение, занятый поисками, я не обратил на тень внимания, лишь подсознательно отметив её появление. Но затем я услышал голос, который вывел меня из состояния этой сосредоточенности на моём занятии.
- Поймал? - прозвучало надо мной.
Я поднял голову. Высокий, не знакомый мне взрослый человек ждал ответа. Тон его вопроса не оставлял никаких сомнений в том, что это было именно так. В нём не было того обычного снисхождения больших к маленьким, когда спрашивают лишь затем, чтобы что-то сказать - снисхождения, пропитанного глуповатым благодушием; не было в нём также и заискивания с целью расположить маленького человечка к себе; не было, наконец, скуки, которая заставляет искать себе первого попавшегося собеседника. Нет. Человека явно интересовал результат моей охоты, о чём говорил его вид - такой серьёзный, с каким обращается только равный к равному. Я не мог собраться с ответом - во-первых, потому, что ещё не определил для себя окончательно, проиграл я в моей игре с кузнечиком или нет, а во-вторых, потому, что этот странный взрослый человек как бы снова ввёл меня в оцепенение своим видом.
Он был одет обычно, то есть таким образом, что через короткое время уже и вспомнить нельзя было бы, как именно он был одет. Но поверх обычного костюма на нём был - да, я и теперь, через много лет, отчётливо это помню и вряд ли когда-нибудь забуду - на нём был красный плащ! Плащ был из какой-то лёгкой материи, достаточно короткий - собственно. это был даже не плащ, в который можно закутаться, это была скорее накидка, закрывавшая только спину и непонятно каким образом державшаяся на нём. Цвет её был, как я уже сказал, красный, но это был не тот густой и плотный красный цвет, который встречает наш глаз на улицах во время праздников, и не тот, который даёт нам сама красная краска. Это был цвет не крови, а, пожалуй, пламени, сходство с которым дополнялось лёгкими вздрагиваниями материи, словно от ветра, хотя день стоял жаркий и необыкновенно тихий.
- Поймал? - переспросил незнакомец, не дождавшись ответа, и подвинулся ко мне.
- Он спрятался, - отвечал я, не желая прямо признаться в своей неудаче.
Незнакомец опустился на колени.
- Надо было сачком, - сказал он; в голосе его, всё таком же серьёзном, были слышны и сочувствие и досада на мою неловкость, и, кажется. даже зависть к тому, что это мне, а не ему представился такой случай – правда, мною упущенный.
- А мама, когда приедет в отпуск - сказала, что купит сачок, - попытался хоть немного оправдаться я. И чтобы сделать своё сообщение более весомым, я добавил с особым нажимом на произносимом слове: - Красный!
Похоже, это действительно подействовало, так как он сразу же оживлённо спросил:
- А когда она приедет?
- Вот будет воскресенье, потом ещё воскресенье и ещё, и мама приедет.
- До-о-олго, - протянул он и вдруг заметил торчащую из высокой травы палку вертушки, брошенной мною колпачками вниз.
- А это что? Не сачок?
- Нет, - сказал я подавленно, но он уже выдернул игрушку из травы и сразу же впился в неё взглядом, таким жадным, что я немного забеспокоился, сам не понимая отчего.
- Ого, вертушка! - сказал он с серьёзным не то восхищением, не то уважением. И снова его тон и то, что он назвал вещь именно тем словом, которым она называется у детей - всё это говорило о его неподдельном интересе. Он долго поворачивал её в руках, рассматривая, потом дунул на колпачки, от чего они нескольео раз повернулись, и, не отрывая от них глаз, спросил:
- А это - тоже мама?
Я кивнул головой. В этот момент я уловил ещё один штрих, делавший вид этого человека странным для меня. Куда бы он ни смотрел, в какую бы сторону, на какой бы предмет ни были обращены его глаза, мне казалось. что он смотрит прямо на меня. Я не мог сказать, да и теперь не скажу с уверенностью, что видел это, но я это чувствовал! Он смотрел прямо на меня!
Вдруг незнакомец резко поднялся на ноги и снова подул на колпачки.
- Видишь! - почти воскликнул он, и в голосе его слышались радость и гордость. - Эх, ветра бы! - добавил он, оглядываясь по сторонам. Но на ветер не было и намёка. Тогда он крикнул мне: - Смотри! - и взмахнул вертушкой - раз, другой, третий. - Здорово?! - и не успел я опомниться, как он побежал с ней, описывая вокруг меня круги, сперва небольшие, потом всё шире и шире. Колпачки завертелись быстрее и слились в одно цветное кольцо.
- Здорово?! - кричал незнакомец. - А если быстро побежать!.. - и, не договорив, он бросился в лес по чуть заметной тропинке. Я был уже в том состоянии, когда человеком овладевает только одно чувство - будь то азарт, страх или ещё что-нибудь, а все остальные как бы на время отключаются. Не могу в точности сказать, что испытывал я, безотчётно сорвавшись с места; за человеком в плаще меня гнала если и боязнь, то не за игрушку, которая, надо сказать, была мне очень дорога в то время (да - в то время, а сейчас - едва ли не дороже), а боязнь потерять его из виду. Я не понимал. почему. но я не хотел. чтобы он исчез, более того - мне казалось, что с его исчезновением произошло бы что-то непоправимое. А он мчался вперёд, держа вертушку высоко над головой.
- Видишь! Видишь! - кричал он, оглядываясь ко мне. Бесконечное торжество переполняло его, он почти задыхался, восклицая своё "Видишь! Видишь!" Я, тоже задыхаясь, бежал за ним и тоже кричал: - Стойте! Стойте! Я кричал "Стойте!", а не "Стой!", потому что, хотя он и вёл себя со мной, как равный мне, но я всё же не мог ответить тем же этому сильному, большому человеку, и я бежал за ним так быстро, как только может бежать четырёхлетний мальчуган по незнакомому лесу, и всё кричал: - Стойте! Стойте! - и крик этот был почти плачем. А он с каждым мигом всё больше удалялся от меня, и вот уже почти совсем исчез, и лишь время от времени между деревьями мелькала его красная - нестерпимо красная - накидка, а над ней - радужное кольцо вертушки, и слышался вдалеке его ликующий клич: "Видишь! Видишь!"
И если клич этот олицетворял полное человеческое счастье, то моё - "Стойте! Стойте!" было воплощением полного безутешного горя. Да, горе моё было столь велико, что я совершенно не помнил, как нашёл дорогу к дому, как вернулся и что было после моего возвращения. Незнакомец исчез, и всё для меня было потеряно вместе с ним.[/justify]
[center]* * * * *[/center]
[justify]Теперь. когда я давно стал взрослым, я время от времени задумываюсь: точно ли всё это было со мной? Не плод ли это детского воображения. столь развитого в эти годы? И чем больше прибывает мне лет, тем меньше остаётся во мне уверенности в том, что всё было так, как я об этом написал. Но вот что странно. Нет-нет, да и встречу я где-нибудь в толпе - в метро или просто на людной улице - взгляд: взгляд человека, который. кажется, смотрит мимо, и в то же время - прямо на меня! И тут же вспыхивает на миг за спиной его красный, как пламя, отсвет, - и снова гаснет. И мне кажется, что я вдруг слышу знакомый крик: "Видишь! Видишь!". и я бросаюсь навстречу этому человеку, но того уже оттеснили, и тщетно затем проталкиваюсь я через поток людей, заглядывая им в лица. И, как и много лет назад, мне в такие минуты кажется, будто что-то безвозвратно потеряно.
Артур , спасибо огоромное. Очень душевно написано. Поднял настроение- вспомнилось своё детство. Только безумно жаль маленького героя. Поймать бы этого "красного Бэтмана" и врезать как следует...
Отправлено: 01.09.10 21:49. Заголовок: В тему дня (из неотп..
[right]В тему дня[/right] [right](из неотпубликованного)[/right]
[center]АКСЕЛЕРАЦИЯ[/center]
Был конец августа. Я стоял на остановке и ждал автобуса. Рядом стояли маленький мальчик и девушка, занятые разглядыванием новенького школьного ранца, видимо, только что купленного.
- Ви-ика, - протянул мальчуган. – А точилка? А ручка? А...
- Всё это мама сама купит, - отрезала девушка. - Главное - ранец, а это - мелочи.
Девушка была на удивление симпатична, и я в душе благословил случай за то, что для вступления в разговор он послал мне такой прекрасный повод в лице её маленького братца.
- Скоро в школу? - спросил я как можно приветливее. - Это хорошо. Читать научишься, писать...
- Я умею. - Он умеет, - в один голос ответили брат и сестра. Он - небрежно и без всякого тщеславия, она - холодно и строго.
В это время подошёл автобус. Для удобства действий я сел позади них.
- Ви-ика, - снова начал мальчик, - давай играть в вопросы-ответы.
Отправлено: 19.11.10 15:10. Заголовок: Сказки для современн..
Сказки для современных детей.
Винни Пух, Карлсон и Доу Джонс или Великое Поднятие.
Винни шел по ноябрьскому лесу и напевал: Если я чешу в затылке, то беда Значит злой я и голодный, да да да Обычно в эту пору года он уже спал, но нынешний год из-за засухи выдался неурожайным на ягоды, грибы и прочие медвежьи вкусности. Дома было хоть шаром покати- ни тебе запасов на зиму, ни вообще никакой еды. И друзья не могли помочь ему с этой проблемой. Иа питался травой, Сова- мышами, которых он на дух не переносил, Пятачок сам бедствовал, делясь последним, что у него было, а Кролик был хоть и вежливым, но очень умным, поэтому вырыл себе нору с такой узкой дверью, что даже похудевший Винни не мог туда забраться.С каждым днем становилось всё хуже и Винни всё чаще косился на своего друга Пятачка, думая, а не закусить ли ему поросятиной. И только природная скромность и хорошее воспитание не позволяли ему решиться на столь отчаяный поступок. И вот в таких тяжелых думах о хлебе насущном Винни брел по лесу. Сегодня он даже взял у Пятачка ружье, думая посбивать с деревьев аппетитных шишек с семенами. Но и шишки не попадались, и ружье почему-то не хотело стрелять. И вдруг у знакомого дуба он услышал странное жужжание. "Странно,-подумал Пух,- чего это пчелы в ноябре вылезли из дупла? Хотя, это неправильные пчелы и от них можно ожидать всё, что угодно". Он посмотрел наверх, но вместо пчел увидел сидящего на ветке напротив дупла маленького человека. Человечек уплетал за обе щеки мед из бочонка, довольно урча пропеллером на спине. - Эй, там наверху! А ну-ка спускайся вниз! - грозно крикнул Винни, наставив на человечка ружье.- И без фокусов, а то я быстро тебе "крылья" поотшибаю. Человечек покорно слетел вниз. - Поставь бочонок и отойди,- приказал Пух. Человечек отошел. Винни отбросил ружье в сторону, схватил бочонок и стал жадно поглощать мёд. Увидев, что грабитель увлечен медом, человечек схватил ружье и наставил в свою очередь его на Винни. - Власть переменилась! Руки вверх! Пух, не обращая внимания на угрозу, продолжал есть мед. - Руки вверх!- второй раз воскликнул человечек.- А не то выстрелю! - Не, не выстрелишь,- ответил Пух - Это почему это? - А потому как оно не заряжено. Человечек направил ружье вверх и нажал на курок. Выстрела не последовало. - Разыграл,- человечек рассмеялся.- Но все-таки это свинство, забирать у честных людей мед средь бела дня. - Какой же ты все-таки гадкий! Когда самый больной в мире медведь возьмет 2-3 капельки мёда... - Хм, странно. Почему мне кажется, что я уже это когда-то слышал? Мы не встречались раньше? Ты кто вообще? - Я Винни Пух. Все говорят, что я медведь, хозяин леса. Но в последнем лично я очень сомневаюсь. Разве хозяева могут пребывать в столь печальном состоянии? А ты кто? - Я Карлсон, который живет на крыше! Ну и иногда в дупле. Да, на медведя ты сейчас не похож, скорее на исхудавшего суслика. Винни Пух, Винни Пух. Знакомое какое-то имя. Ты случайно не тот Винни Пух, который на воздушном шарике хотел у пчел мед украсть? - Весь в грязи и пел песню "Я тучка, тучка, тучка..."? - Да - Нет, случайно не я. А ведь и твое имя мне знакомо. Ты не тот Карлсон, который разбил люстру и съел всё варенье у маленького мальчика, а потом удрал от его родителей? - Мальчик беленький такой, Малышом зовут? - Ага - Нее, не я. А ты не тот Винни Пух, который так объелся в гостях, что застрял в дверях? - И поросенок с кроликом за лапы вытягивали? - Точно. - Ага, я! "Землякиии!"- воскликнули оба, не зная, что это слово означает, но понимая, что это что-то близкое и родное, и бросились обниматься. - Слушай,- сказал Винни,- а как ты здесь оказался и куда это пчелы подевались? - А пчелы улетели зимовать на пасеку. Это полудикие пчелы- весной и летом живут здесь, а зимовать улетают на пасеку. Там теплее и ухаживают за ними. - Улетели и мед оставили? - Ну конечно. Это же моё дупло. Сдаю пчелам дупло на сезон, а они мне за это по осени мед оставляют. - Хорошо устроился. А я вот, хоть и живу в собственном доме, но с продуктами какая-о беда в этом году. А может ты поживешь у меня? Чего в дупле маяться? Мне ничего не надо. Ну только может быть 2-3 капельки меда в день. - Видел я твои "капельки". Ну да ладно, все равно мою крышу будут чинить еще долго. А жить одному в дупле- что может быть скучнее? И друзья зашагали к домику Пуха. Вернее Пух зашагал, а Карлсон полетел рядом. На полянке они встретили ослика Иа. Иа занимался своим любимым делом- разговаривал с эхом. - Мы все умрем!- восклицал Иа. - Умрем,умрем, умрем,- отвечало эхо - Навсегда! - Да, да, да... - Что это с ним?- спросил Карлсон - Да ничего особенного. Иа у нас известный "оптимист". Наверно, снова узнал, что доллар подорожал,-ответил Винни - А ему то какое дело? - Так он зелень любит. Зеленый- его самый любимый цвет. Друзья приблизились к ослику. - Доброе утро Иа!- радостно воскликнул Пух. - Доброе утро, медвежонок Пух,- ответил Иа,- хотя лично я в этом сомневаюсь. Иа взглянул на Винни своими большими печальными глазами. Его взгляд остановился на Карлсоне, который по прежнему витал над медвежонком. - А, Пух,- уныло продолжил Иа,- вот и за тобой ангелы прилетели. Скоро и моя очередь. - Это ты про него?- рассмеялся Винни, оглядываясь на Карлсона.- Нет, Иа, это не ангел, это мой друг Карлсон. Он умеет летать. - Летать,- мечтательно повторил Иа,- как воздушный шар. Его еще надувают... - Не надо меня надувать,- откликнулся Карлсон,- меня уже сегодня "надули" с медом. А чего ты такой грустный? - Упал - Да, это неприятно. Но вроде ж с тобой все в порядке. Вот я один раз чуть не грохнулся с десятиметровой высоты... - Да не я упал. - А кто? - Индекс Доу Джонса - И что, разбился? - Нет, вроде цел остался. - Так чего ты переживаешь? Давай его поднимем и всё. Где он упал? - Я не знаю. Это Сова утром сказала, что упал индекс Доу Джонса и если в ближайшее время он не подымется, то всем нам крышка. - Так, понятно. Винни, где у вас тут Доу Джонс живет? Срочно идем подымать ему индекс. - Хм,- призадумался Пух,- я точно не знаю. Может это за рекой? Я там мало кого знаю. Пошли к Сове! Она то должна знать. И троица отправилась к Сове. - Сова!- забарабанил Пух в дверь Совы,- открывай! Медведь пришел. Дверь приоткрылась и оттуда выглянула заспанная Сова. - Это ты Пух? И Иа с тобой? Ой, как в ухе жужжит - В правом или левом? - У меня жужжит в обоих ухах. Все из-за того, что кто-то будит меня в то время, когда я должна спать. - Это не из-за этого, но это неважно. Где живет Доу Джонс? - Кто? - Ты что оглохла? Доу Джонс, у которого яндекс упал. - Индекс,- поправил Иа. - Ничего не понимаю,- всполошилась Сова,- какой яндекс, какой индекс, у кого что упало? - Ты утром разговаривала с Иа? Говорила, что индекс Доу Джонса упал и нам всем конец, если он не подымется? - Аа, так ты про это? Я уж и забыла. Так это мне Кролик сказал вчера вечером. Наверно, это его родственник. - Кролик? Да, если Кролик сказал, то это серьезно. Ладно, спи дальше. Пойдем к Кролику. - Нет уж, теперь я не усну, пока не узнаю в чем дело. И друзья, теперь уже вчетвером поспешили к Кролику. У дверей норы Кролика Винни нерешительно затоптался. - Карлсон, ты не мог бы позвать Кролика?- спросил он, переминаясь с лапы на лапу - А почему сам не позовешь? - Ну, понимаешь, я его большой друг и он может очень сильно обрадоваться. А тут такое горе- индекс упал. - Ну хорошо,- согласился Карлсон. - Кролик! Ты дома?- заорал он в нору - Дома никого нет,- послышалось из норы,- а кто это? - Это Карлсон, друг Винни Пуха. - Мёда и варенья тоже нет! - Похоже, он действительно сильно тебе "обрадовался",- сказал Карлсон Винни Пуху - Давайте я попробую,- предложил Иа. Ослик набрал побольше воздуху и заревел в нору, что есть мочи:" И-А!!! И-А!!!И-А!!!". Тотчас же на балконе появился Кролик. - Вы что, и-а, с ума здесь посходили, и-а?- возмутился он заикаясь,- так же и оглохнуть недолго. Но мёда все равно нет. И тут же умолк, увидев как Карлсон завис в воздухе. - Прибалкониться можно?- спросил Карлсон - Что?- изумленно спросил Кролик - Что,что, посадку давай! - А , садись, пожалуйста. Так ты, говоришь, друг Винни Пуха? И летать умеешь? Пожалуй, двери на балкон тоже надо сделать поуже. - Мы к тебе совсем не за медом или еще чем. Мы хотим тебе помочь. - Мне помочь? А в чем собственно? - Поднять индекс твоего родственника, Доу Джонса. Правда мы не знаем где он живет и как его индекс выглядит. - Моего родственника? Доу Джонса? Поднять индекс? Ой, не могу. Кролик начал смеяться так, что чуть не упал с балкона. Но он был очень тактичным кроликом, поэтому решил не обижать друзей. - Спасибо,друзья!- сказал он,- но он уже сам поднялся. - Когда? - Сегодня утром. И думаю, что благодаря вашей бурной деловой активности, он подымется еще выше. - Уррра!!!,- закричали все хором,- конец депрессии! Великое Поднятие состоялось! Теперь заживем!!! "Живем, живем, живем",- радостно откликнулось эхо.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 18
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Ваш рассказ напомнил мне любимую мной и зачитанную в детстве до дыр книгу фантастики сибирского писателя Михеева. Там были добрые роботы, светлое будущее (странно, хоть и написано в "совковом" стиле, но не говорилось, что они построили коммунизм 
). И в одном из расказов девочка пыталась с клумбы сорвать искусственный цветок, а он никак не поддавался. И девочка не могла понять: как же так, вот мама рассказывала, что в детстве их рвала. 
Долго с продолжением не тяни, а то у читателей нервы не выдержат - и ага! 
- участник сейчас на форуме